– Инна так не считает.

– Твоя Инна всего лишь человек. Ее разум скован рамками человеческого организма, и она просто не в силах понять то, что понимаю я.

Мизуки и сама не понимала, о чем идет речь. Как это можно просто взять и создать целую реальность из ничего? Инна считала, что это невозможно. Кому ей верить? С одной стороны, Инна ее подруга, но с другой – она ведь и в самом деле всего лишь человек. Может, Андмор все-таки что-то понимает?

– Если ты закончил, отпусти его, – попросила Мизуки.

– Он сейчас под действием сильного снотворного, его так просто не разбудишь, – усмехнулся Андмор. – Он пролежит в таком состоянии еще какое-то время, а потом либо проснется, либо умрет. Процедура вообще-то опасная. Квантовиты, конечно, более выносливы, чем люди, а Инна не умерла, но Фера был в более плохом состоянии здоровья. Так что, если хочешь, жди, а я пошел.

– Куда?

– На корабль квантовитов. Мы слетаем на Форис, чуть подлатаем дыру, хотя полностью ее закрыть не удастся, и создадим новую реальность, – Андмор встал со стула.

– Подожди! – остановила его Мизуки. – В воздух случайно вырвался консервант, который вот-вот превратит всю планету в желе. Может, ты можешь что-нибудь сделать, чтобы этого не случилось?

– Может, и могу, но уж точно не буду. Мизуки, как ты до сих пор не поняла, что мне нет ни малейшего дела до людей? Мне плевать, даже если вы все до единого помрете – до тех пор, пока мы сможем вас есть. А теперь простите, но у меня много дел.

Квантовит встал и вышел из комнаты. Мизуки хотелось его остановить, но она понимала, что это бесполезно. Девушка перевела взгляд на неподвижного Феру и решила, что пока придется его тут оставить. Вряд ли он очнется в ближайшее время, а у них с Рави нет столько сил, чтобы вынести взрослого квантовита из дома и пронести его через весь город.

– Нам нужно найти тот подвал, о котором говорила Инна, – сказала Мизуки.

Рави кивнул, и они вышли в коридор. Откуда-то издалека доносился голос Ромины:

– Что значит, ты уходишь? Ты должен взять меня и Годарда с собой!

– В наших холодильниках вполне достаточно еды, спасибо.

– Причем тут еда? Я тебе помогала! Ты не можешь так меня оставить.

– Очень даже могу.

– Я три сотни лет ждала, пока ты придешь на Землю! Не может быть, чтобы все так закончилось.

– В этом ты права. Не может быть. Все точно так и будет.

Ромина еще какое-то время ругалась, но квантовит ее не слушал. Вскоре все затихло. Мизуки с Рави недоуменно переглянулись:

– О чем это она?

– Какие три сотни лет? Как она могла его ждать?

Но потом решили, что у них нет времени задаваться этими вопросами. Рави отвел Мизуки в комнату, где был вход в подвал, а потом они минут пятнадцать исследовали различные участки пола. Ромина не появлялась – то ли забыла, то ли забила. Мысленно Мизуки гадала, что означал тот странный диалог. Впрочем, если она как-то связана с владельцем нейроресивера, знавшего про квантовую реальность, вероятно, он мог рассказать и ей – или еще кто-то из семьи. Но, конечно, одно дело знать про квантовую реальность, и совсем другое – знать про квантовитов и ожидать их прибытия на Землю.

В конце концов, они все-таки обнаружили вход и спустились в подвал.

Годард Буланже лежал на кровати, совсем как в рассказе Инны. На вид обычный подросток, но только до тех пор, пока ты не посмотришь ему в глаза. Один взгляд, и Мизуки словно физически ощутила пропасть веков, разделяющих их.

Годард лениво бросил на девушку подозрительный взгляд. Он не был испуган, но слегка поднятые брови указывали на удивление. Парень явно не ожидал, что к нему в подвал будут ходить гости.

Мизуки, не давая ему опомниться, сообщила обо всех катастрофах, которые грядут. Годард молча выслушал ее. На его лбу пролегла морщинка. Наконец, он произнес:

– Сам я вряд ли смогу вам помочь, но я знаю кое-кого, кто может. Она такая же, как я, поэтому наверняка прячется…

– У нас нет времени, – качнула головой Мизуки. – Рене и доктор Вебер отправились на поиски других детей, но мне кажется, они никого не найдут…

– Это потому, что они не знают, где искать, – перебил Годард. – А я знаю. Если хотите, могу помочь с поисками.

– Конечно, хотим! – воскликнула Мизуки.

Глава 25

– Добавь к этому еще один вопрос: при чем тут тогда Рене? Он и в самом деле ее брат или все это ложь? А если брат, то старший или младший, и знает ли он о том, кто такая его сестра на самом деле? – вставила Инна.

Алистер кивнул и развел руками:

– Загадка на загадке. Но если этот парень из подвала – действительно тот Годард или его сын, то неудивительно, что она так печется о его безопасности.

Да, узнать такие новости о президенте – это довольно странно. Конечно, то, что Ромина не очень хороший человек, а потому явно не годится на роль правителя, стало понятно уже давно. Но вот то, что ей на самом деле уже триста лет, и когда-то она была ученым – это очень неожиданно. И как только никто не заметил странностей в ее биографии? Когда ее принимали на тот пост в Министерстве обороны, неужели никого не удивило, что у Ромины практически нет прошлого? Возможно, она изготовила фальшивые документы, отсутствие фото объяснила тем, что не любит фотографироваться, а если кому-то все же удалось докопаться до истины, она его подкупила.

Впрочем, сейчас это неважно. На тело медленно нападало оцепенение, Инна уже с трудом думала, так что не время рассуждать о прошлом Ромины.

– Ты нашел что-нибудь, что может нам пригодиться? – спросила она.

– Ну, рецепта по предотвращению конца света там не нашлось, – протянул Алистер. – Там ничего не сказано ни про смерть квантовой реальности, ни про консервант. Но вот способ фотографирования квантовой реальности Годард расписал довольно подробно. На самом деле этот человек – гений. Даже жаль, что его работа так и не была опубликована. Я изучил документы – на самом деле все довольно просто. Берешь обычную камеру, слегка ее модифицируешь – и готово. Можно делать фотографии.

Инна задумчиво прикусила губу:

– Если все так просто, то, может, сделаем по-быстрому? Знаю, что квантовой реальности уже нет, но, возможно, эти снимки дадут нам какую-то подсказку.

– Я предполагал, что ты это скажешь, – Алистер развернулся к столу и взял в руку какую-то вещь, которая до этого момента скрывалась у него за спиной. Оказалось, что это камера. – Все готово. Я еще не пробовал, но, думаю, что все сделал правильно. Если хочешь, можешь фотографировать.

Инна посмотрела на устройство с опаской, но произнесла уверенно:

– Давай посмотрим, что там получается.

Она подошла к нему и присела на подлокотник кресла. Алистер нажал на кнопку включения камеры. Какую-то секунду ничего не происходило, а потом небольшой экранчик загорелся ярким белым светом. Там ничего не отражалось – ни стол, ни стены, ни занавешенные окна. Один сплошной свет.

Инна немного разочарованно вздохнула. Она ожидала, что фотоаппарат подскажет хоть что-нибудь, но это полное отсутствие всего окончательно расстроило ее. Похоже, они только зря потратили время на восстановление этого нейроресивера. Он им ничем не помог.

Но Алистер неожиданно нахмурился:

– Странно, так не должно быть.

– Что не должно?

– Следуя советам Годарда, я встроил в аппарат своеобразный фильтр. Он регулирует количество альтернативных историй, попадающих в объектив. Сейчас он стоит на пропуске ста процентов историй. То есть, в идеале сейчас камера должна ловить все вероятности, какие только возможны – а возможно все. Если верить Годарду, то в таком режиме аппарат показывает только белый цвет.

– Ну и в чем проблема? – не поняла Инна. – Вот он – белый цвет.

– Так ведь квантовой реальности больше нет, – напомнил Алистер. – Что тогда она ловит?

Инна нахмурилась, а потом удивленно приоткрыла рот. Действительно, в условиях нынешней вселенной камера не должна была показать ничего. Ну, либо черноту, либо материальный мир. Откуда тогда белый цвет?