Нет, как сидят приличные девицы, я и сама знаю. Но сейчас оседлала стул, оперлась руками на спинку его, ибо так было удобнее, и покачивалась. Стул поскрипывал, но держался. Я же разглядывала людей столь разных.

И странных.

Думалось… пожалуй, обо всем и сразу.

Было немного жаль детских фантазий, которым взрослая правда не оставила места. Как-то больше не помечтаешь о добром дядюшке Уилли, зная, что он вовсе не добрый и отнюдь не немощный. А еще было жаль, что не он мой отец.

Странно, конечно.

Великий Змей еще тот ублюдок. Редкостный. Но он хотя бы за идею. А папаша… папаша мелкая сволочь, здорово всем жизни попортившая.

И Чарльза жаль.

Он-то рассчитывал свою сестрицу спасти. А спасать, выходит, некого. И дальше-то что? Вернуться? Вон, сидит, вперившись взглядом в камушек. И выражение на морде лица пререшительнейшее. Сразу видно, что человек к свершениям готовится.

Понять бы, к каким еще.

Отправится за Драконий хребет?

Или отступится? Я ведь не дура. Я понимаю, что камушек этот – он, может, дороже всех золотых приисков Айоха, о которых у нас легенды ходят.

Магов ведь немного.

Даже мало.

И дети магов не всегда магами рождаются. А тут вот способ. С гарантией, так сказать.

– Вы… – Рука Чарли дрогнула. Он понимал, что держит в ладони, пожалуй лучше меня понимал. И точно лучше Эдди, который помалкивал, но делал это с особой мрачностью. – Вы найдите кого-нибудь… вы ведь ездите в город, верно?

Великий Змей склонил голову.

– Вот и отвезите. А там почтовым курьером.

– За мной приглядывают. – Великий Змей больше не улыбался, и лицо его стало серым, больным. А я почуяла, что и сам-то он давно на краю. Держится исключительно упрямством. – Боюсь, далеко не все мои дети так уж преданы мне, как хотелось бы. До недавнего времени никто бы и помыслить не смел, но…

– Вы больны, – озвучила я очевидное. – Скоро помрете.

– Что мне в здешних местах нравится, так эта подобная незамутненная откровенность людей. – Великий Змей вяло усмехнулся.

Склонил голову и уставился на меня.

Змей.

И вправду.

Глаза змеиные, такие холодно-спокойные. Смерти он не боится. Что бы ни ждало его там, за порогом, бездна ли проклятая, рай, – все одно не боится.

Надо, так он и в бездну спустится, прихвативши с собою пару револьверов, чтоб чертям там жарко стало.

Уважаю.

Не только я.

– И да, ты права, девочка. Осталось мне недолго. Я и так прожил куда больше, чем мог рассчитывать. Но… об этом я тоже оставил записи. Метод верный, только требует жизненной энергии. Внешней.

– Вашей? – уточнил Чарльз, аккуратно вкладывая камушек в крохотный коробок.

– Любой. Но я и без того нагрешил изрядно. Не думайте. Это не искупление. Просто казалось, что сил у меня много. Но и они заканчиваются, да.

Он поднялся, будто разом скинув маску. И теперь стало видно, что движения его скупы, что локти он прижимает к бокам, то ли поддерживая себя, то ли скрывая дрожь, что время от времени пробиралась в левую руку. И тогда пальцы ее скрючивались.

– Изменения необратимы. И, к сожалению, заметны. Слух пошел… здесь тоже хватает слухов. И страхов, и страстей. Я мечтал построить идеальное место, где люди были бы счастливы. Но люди – это люди, местом их не исправишь. Не знаю, сколько мне осталось. Но мои сыновья уже делят власть. Пока тихо. Я допускаю, что кто-то из них списался с Уилли, во всяком случае есть повод подозревать. Так что весьма высока вероятность, что курьер просто исчезнет. С курьерами такое случается.

– А мы не исчезнем?

Вот чувствую, этот подарочек сродни скипидару под хвост кошачий.

– Два мага высшего уровня и Видящий? – Губы Великого Змея растянулись в усмешке. – У вас будет шанс. А воспользуетесь ли вы им…

Он замолчал, позволяя, так сказать, оценить перспективы. А что оценивать?

Даже если мы этот треклятый камушек вернем, отказавшись от высокой чести несения света науки миру, никто не поверит. Я бы точно не поверила.

А значит?

Значит, ждать нас будут. На выходе из Долины точно. Ну, это если старик прав и его дети оказались неблагодарными засранцами. Во что я верю. В неблагодарных засранцев верится как-то легче, чем в благодарных.

– Вы… знали? – Кажется, Чарли пришел к аналогичным выводам, если коробку с камушком в кулаке стиснул. И вновь же мрачно поглядел.

На меня.

А я-то тут при чем? Я вообще здесь случайно оказалась!

– Догадывался. Скажем так, у меня тоже имеются некоторые связи. А еще опыт. Мне сообщили, что Уилл связался с неподходящей девушкой…

Чарли запыхтел.

Нервный он все-таки. Брал бы пример с Эдди. Тот вон сидит спокойно, грызет какую-то деревяшку и взглядом сверлит спину Великого Змея, явно прикидывая, как сподручней в эту спину ударить.

И надо ли.

Нет, он не подлый. Опытный просто. Жизнь она такая, что иного кроме как со спины и не завалишь. Может, и не больно благородно, да только… Запад тут.

Дикий.

– …И что родственники этой девушки отличаются немалым упрямством. А еще обратились в одну небезызвестную контору, к услугам которой я и сам прибегал не раз.

– То есть… это они… по вашей просьбе? – В голосе Чарли клокотала ярость.

Нежный он все-таки.

– Скажем так, я подсказал им, где искать след. И его нашли. Или вы в претензии? – Старик откровенно издевался. Правда, тотчас посерьезнел. – У вас много врагов, юноша. Там. На Востоке. Или не столько врагов, сколько людей, полагающих до крайности несправедливым, что в ваших руках, человека молодого, неопытного, оказалось такое состояние. Чтобы вы знали, людей в целом весьма волнуют чужие состояния. Особенно такие, которые по ощущениям довольно легко обратить на пользу. Не вашу.

– То есть мою сестру выбрали не случайно?

А холода-то сколько, будто Великий Змей в чем виноват. Вот про состояния он чистую правду сказал. На что уж у нас малость осталась, а все одно находятся охотники и на эти огрызки. Каждый год кто-то да пытается Эдди к богам спровадить.

Не выходит.

Я нахмурилась.

Надо убираться из города. И не только мне, но и Эдди. И матушке, само собой. Если захочет. Если нет… Доусон защитит. У него рука крепкая. И репутация. И с судьей он знакомство водит. Нет, коль женится на матушке, то все заткнутся.

А Эдди…

– Подробности мне неизвестны. Но предполагаю, что да. Сами посудите, граф… – Великий Змей перехватил левую руку правой и прижал ее сильнее. – Что будет, если вы исчезнете? Или погибнете?

Я почти услышала, как скрипят зубы Чарльза.

Это он зря. В наших местах целителей нет, а потому зубы беречь надобно. Это у Эдди они отрастают, про магов я такого не слыхала.

– Я сейчас не о ваших родных. А о вашем состоянии. Оно отойдет к вашей матери, верно? К женщине весьма строгой, но все-таки женщине. В делах финансовых она разбирается слабо.

Чарльз мотнул головой.

А мне стало обидно. Почему если женщина, так и не разбирается? Матушка вон сколько лет уже сама хозяйство ведет. И ничего. Справляется куда лучше папаши, чтоб ему в бездне задницу жарили.

– Она как раз разбирается, – процедил Чарли.

– Верю. Но это я. И вы. А вот для высокого общества принять подобное будет… сложно. Да и потеря сына весьма скажется на ее здоровье. А тут вернется дочь. И не одна, но с мужем. Конечно, супруг ее не был одобрен ни вами, ни вашей маменькой, но все же брак законный. А к тому времени, полагаю, еще и благословенный детьми. Теми, которые и унаследуют это самое состояние.

– Как-то это… сложно, – прогудел Эдди.

– Зато надежно. – Великий Змей усмехнулся. – Те, кто играют против вас, Чарльз, вас знают. Ваш характер. Ваши слабости. Убить вас там, на Востоке? Возможно. Но это привлечет ненужное внимание. Начнется расследование… и мало ли до чего оно дойдет? То ли дело здесь. Здесь ведь Запад. Дикие Земли. Дикие люди… Что до прочего, то характер ваш, полагаю, изучили неплохо. Достаточно, чтобы понять, что сестру вы не бросите. И готов спорить, что если бы даже вашим людям не удалось бы найти снимок, то через месяц или два вы бы получили письмо от сестры. Записку с просьбой о помощи. Не явной, нет. Ничего такого, что могло бы быть истолковано превратно. Но вы бы все одно бросились играть в спасителя.